Кукушка

Было у отца три сына. Говорит отец старшему: — Иди наймись куда-нибудь работать. Мне вас всех дома не прокормить.
Собрался старшой и пошел. Приходит к одному богатому мужику и спрашивает, не возьмет ли он работника.
— Возьму, — отвечает мужик. — Но сердиться у нас нельзя; уговор на целый год: если ты рассердишься, я тебе нос отрежу, а если я рассержусь, ты мне нос отрежешь. Как будет кукушка куковать, кончится у нас с тобой год. Парень согласился. Вот посылает его хозяин на гумно молотить. Стал он молотить вместе со всеми. Пришло время завтракать. Всех позвали, а ему велели остаться зерно
караулить. Так и не получил он завтрака. Не получил и обеда. Не дождался и ужина, а утром опять велят молотить. Вот пришло время завтракать — его и не зовут. Он рассердился; а мужик взял нож, отрезал ему нос и прогнал из дому. Пришел он домой без носа.
__ Много же ты заработал, — говорит отец, — и носа
домой не принес. Сиди уж дома, пусть идет второй сын.
Собрался в дорогу и второй сын. Пришел он к тому же мужику, у которого был брат. И с ним такой же уговор. Мужик послал батрака на гумно. Молотил парень целый день, а есть ему не давали. И на другой день без завтрака оставили. Он тоже рассердился и так же, как и брат, лишился носа, а потом мужик прогнал его из дому.
Когда вернулся он домой, младший брат и говорит:
— Скажи мне, где хутор этого мужика, пойду И я попытаю удачи.
А братья стали над ним потешаться: вернешься, мол, таким же уродом, как и мы.
Но он все же пошел. Пришел к мужику и спрашивает, не возьмет ли он его в работники. Мужик говорит:
— Возьму.
Опять так же договорились, чтоб ни батраку на хозяина не сердиться, ни хозяину на батрака. Кто рассердится, останется без носа. Батрак говорит:
— Ну что ж, это можно! А что, — дескать,—; делать? Хозяин послал его на гумно молотить.
Пришло время завтракать, всех зовут, а его не позвали. Молотильщики ушли, а парень насыпал мешок зерна, отнес его в трактир, продал и на эти деньги позавтракал.
Немного погодя хозяин спрашивает:
— Ну как, братец, ты не сердишься на меня?
— Да что вы, хозяин, — отвечает батрак,— стоит ли из-за еды сердиться! Ничего мне не сделается!
Обедать его тоже не позвали. Он опять пошел в трактир, только на этот раз отнес два мешка зерна: ведь пообедать надо сытнее, чем позавтракать, значит и зерна нужно больше.
После обеда хозяин снова спрашивает, не рассердился ли он. А батрак в ответ:
— Небось я лучше вашего пообедал, чего же мне сердиться!
Вечером снова оставили его амбар караулить, ужинать не позвали. Он насыпал мешок зерна, продал его и купил
себе ужин.
Хозяин уж дознался, что батрак продает зерно. Говорит
своей жене:
— Жена! Он, видать, пройдоха! Придется кормить и
его, не то все наше зерно распродаст.
Теперь уж батрак спрашивает хозяина: не сердится
ли он.
— Да что ты, братец, — отвечает хозяин, — стану ли я
из-за горсти зерна сердиться!
На другой день дали батраку есть.
Вот кончили обмолот. Хозяин и говорит батраку:
— Теперь вози навоз.
— А куда возить, хозяин? —спрашивает батрак.
— Да вот побежит с тобою собака: где она ляжет, там
и будешь скидывать.
Батрак повез навоз. Собака побежала с ним. Было очень жарко, пес не добежал до поля и лег на дороге в рытвину. Батрак и свалил весь воз туда. Потом поехал обратно, наложил второй воз, привез к ухабу и. опять скинул, так и вывалил в рытвину сорок возов. Хозяин пошел на поле посмотреть и видит: по всей дороге навоз раскидан, а в. поле—ничего. Вернулся домой и спрашивает батрака:
— Где же ты навоз раскидал? Ведь ты меня так и
разорить можешь.
— Я скидывал, как вы мне велели, — говорит батрак, — там, где собачка легла. Но скажите, хозяин, вы, часом, не
сердитесь?
— Да что ты! — отнекивается хозяин. — Стану ли я
сердиться из-за какого-то навоза?
Пришло воскресенье. Хозяин с хозяйкой нарядились, собрались идти в костел и наказывают батраку.
— К нашему приходу приготовь обед: свари мясо и положи в суп картошку и петрушку.
Ушли они, батрак стал варить обед. У них была маленькая собачка по прозвищу Петрушка; он убил ее и положил вариться вместе с мясом. Вот хозяева вернулись. Хозяйка принесла собачке костей, подошла к конуре, а конура пустая. Она спрашивает батрака, куда делась собачка.
Батрак отвечает:
— Вы велели мне положить Петрушку в суп.
__ Да ведь та петрушка в огороде растет! Зачем же ты
собачку сварил? — раскричалась хозяйка. Батрак спросил хозяина, не зол ли тот на него за это.
__ Да полно, стану ли я злиться из-за собачонки?
В другой раз был отмененный праздник '. Хозяин с хозяйкою пошли в костел, а батраку сказали:
__ Как отойдет обедня, смотри, где кто работает; что
люди будут делать, то и ты.
К соседу пришли плотники перекрывать крышу, начали сбрасывать вниз старую дранку. Увидел это батрак, приставил лесенку, залез на крышу и давай сбрасывать дранку с хозяйской крыши. А дранка была еще совсем новая. Когда хозяин вернулся из костела, уже вся крыша была
ободрана.
— Что же ты мое добро портишь?—говорит хозяин.
— Да ведь вы сказали: делай, что люди делают. Вот я вас и послушался. Но скажите мне, хозяин, уж не сердитесь ли вы?
— Да нет, стоит ли из-за этого сердиться! Невелик
убыток.
Вечером стали они с женой советоваться. Парень, мол, плут, за год он все хозяйство разорит; надо задать ему такую работу, чтобы сам ушел. Сказано — сделано. Хозяин пошел к батраку и говорит:
— У нас двор больно грязный, ноги вязнут, настели-ка, братец, через весь двор гать, да чтоб мостовины через одну шли — то жесткая, то мягкая, то жесткая, то мягкая, так чередом и клади.
А сам думает: «Где тебе за одну ночь управиться!»
— Ну что ж, это можно, — согласился батрак. — Мне все равно, что ни делать. К утру закончу!
Хозяин пошел спать, а батрак стал думать, из чего же сделать эти мостки. У хозяина в овчарне было сто овец. «Ну, думает батрак, это подойдет! Хороши будут из них мостовины!» Тотчас перебил он всех овец, ноги и головы поотрубал и стал укладывать туши вперемежку: одну вверх хребтом, другую вверх брюхом, одну вверх хребтом, другую вверх брюхом.
И все приговаривает:
— Ложись мосток к мостку. Тут жесткий, тут мягкий,
тут жесткий, тут мягкий.
Уложил он всех овец — вот гать и готова. Потом закопал ноги и головы в навоз, а мостки хорошенько замазал глиной, чтоб не узнали, из чего сделано.
Утром хозяин спрашивает:
— Готовы ли мостки? Батрак отвечает:
— Давно все готово, я уж и выспаться успел. Пойдите
поглядите, угодил ли я вам!
Хозяин с хозяйкой вышли во двор, ступили на мостки. Видят: идут мостовины чередом — то жесткая, то мягкая.
— Ну как, угодил ли я вам, хозяин?—спрашивает
батрак.
— Хорошо сделано, молодец! — похвалил хозяин. Потом пришел пастух выпускать овец на пастбище. А в
овчарне пусто. Хозяин раскричался:
— Куда делись овцы? А батрак говорит:
— Да они все у вас во дворе в мостках лежат: которые хребтом кверху — это жесткие мостовины, а которые брюхом кверху — это мягкие мостовины. Я старался сделать
все как следует.
Хозяин чуть не плачет:
— Что же ты со мной делаешь, братец? Чуть меня по
миру не пустил!
— Э, да вы никак сердитесь, хозяин, — смеется батрак.
— Нет, нет, это тебе показалось, — говорит хозяин. — Эка беда, заведем новых овец!
Вечером стали муж с женой советоваться, как бы им выжить этого парня из дому. Жена и говорит:
— Рано утром я залезу на грушу и закукую, а ты скажи ему, что год кончился, и заплати; пусть уходит.
Так она и сделала: встала пораньше, залезла на грушу и завела: «Ку-ку, ку-ку!» Хозяин позвал батрака и
говорит:
— Поди сюда, батрак, уже кукушка кукует. Кончился
год, я заплачу тебе, и можешь уходить. А батрак и говорит:
— Хозяин, я сроду еще кукушки не видывал; пойду
погляжу на нее!
Побежал в палисадник, стал трясти грушу, хозяйка свалилась вниз и сломала ногу. Слышит хозяин — в саду кри-
чит кто-то, прибежал туда и видит: лежит на земле его жена и плачет. Хозяин отнес жену в горницу и стал батрака упрекать, что столько, мол, убытков ему наделал, да еще и жену искалечил. Батрак спрашивает:
— Да вы, никак, сердитесь, хозяин?
— Как же на тебя не сердиться, — кричит хозяин, — столько бед ты натворил!
Батрак взял нож, отрезал хозяину нос и сказал: — А теперь подавай сюда и носы моих братьев! Мужик отдал ему носы, уплатил деньги за работу, и батрак ушел домой. Принес братьям носы и говорит:
— Вы умные, а я — дурак; вот вам ваши носы да хозяйский впридачу.
А мужик остался без носа да с хромой женой.

1 Набожные люди в Чехии не работали и в дни отмененных церковных праздников.