Четверо братьев

Давным-давно жили в одном городе четыре брата. И так-то они были не бог весть какого ума, да привычку еще завели — курить опий. Вот и спустили все свое добро. Осталось у них по лошади на каждого и ничего больше. Собрались братья вместе и говорят:
— Надо нам куда-нибудь служить наняться.
Сели они на коней и поехали куда глаза глядят службу искать. Ночь застала их в лесу. Братья привязали коней к дереву, сварили на костре кашу, вылили ее в миску и сели вокруг — есть собираются.
Только поднесли ко рту первую ложку, все в один голос сказали:
— Фу! фу! Каша-то у нас вовсе без масла. Надо в город за маслом сходить — тогда и есть будем.
Да только все четверо были лентяи. Никому не охота тащиться за маслом невесть куда — все друг на друга кивают. Вот и вышло, что на базар никто не идет и
к каше никто не притрагивается. Наконец старший брат говорит:
— Нет! Так дело не пойдет. Пусть тот сходит за маслом, кто первый вымолвит слово.
Братья согласились и так и остались молча сидеть вокруг миски. Шел час за часом, настала полночь, а никто из братьев даже не кашлянул.
Тем временем в лес забрели воры. Смотрят — сидят четыре человека, молчат и пальцы к губам приложили. Подошли воры поближе, но ни один из братьев рта не раскрыл. Каждый думает: «Если я их окликну первый, мне придется за маслом идти». Воры рядом, а братья словно воды в рот набрали.
Видят воры — время удачное. Отвязали коней и увели. Уж и след их простыл, когда младший брат не выдержал и закричал:
— Ах вы, дурачье! Коней-то у нас украли. Что нам теперь делать?
— Сходи-ка ты сперва в город, принеси масла, а там видно будет,— говорят ему остальные. — Сперва поедим, а потом уж поищем воров и коней.
Тут младший брат пожалел о своей опрометчивости, да сделанного не воротишь — пришлось ему идти за маслом.
Вернулся он с базара, съели братья кашу и стали думать, как бы коней отыскать. Один и говорит:
— Вот что. Кто первый подаст утром голос, тот, значит, и вор. С него мы и спросим коней.
— А если он не отдаст? — спрашивает другой.
— Если не отдаст, так мы его дубинкой попотчуем,— говорит третий.
На том и порешили. Запаслись братья палками и сидят — ожидают. Просидели всю ночь. Стало светать. В эту пору в мечети, что стояла на краю города, неподалеку от леса, мулла запел утреннюю молитву. Братья встрепенулись:
— Слышите! — говорят. — Вот он вор. Это он украл наших копей.
Схватили братья дубинки и побежали на голос. Двери мечети были открыты, братья ворвались туда и принялись колотить муллу.
Почтенный мулла перепугался и пустился бежать. Прибежал прямо к царю и говорит:
— Хузур! Невесть откуда в мечеть ворвались четыре шайтана. Чуть меня не убили.
Царь рассердился.
— Где они? — спрашивает.
А четверо братьев уже у дверей — прибежали следом за муллой. Увидел их царь и говорит:
— Вы кто такие? Зачем бьете почтенного муллу? Братья так и кипели от злости. Принялись они жаловаться:
— Хузур. Этот человек украл наших коней. Мы ночевали в лесу и привязали их к дереву. Это еще вечером было. А ночью мы порешили: кто первый подаст утром голос — тот, значит, и вор. Смилуйся, хузур, заставь его отдать нам коней.
Царь видит — они не в своем уме. Вот он и велел дать им четырех коней, только бы от них отвязаться.
А братья получили коней и просят пожаловать им кусок земли.
— На что вам земля? — спрашивает царь.
— Хузур, мы посадим там этих коней,— говорят братья. — Посмотрим, что из них вырастет.
Дал им царь земли недалеко от города. Братья огородили свою землю забором, поставили со всех четырех сторон по воротам, загнали туда коней, а сами остались стеречь.
Прошло немало времени. На поле у братьев выросла высокая сочная трава. Кони паслись, а братья сидели каждый у своих ворот и опий покуривали.
Как-то раз один человек гнал мимо их поля табун коней — сто голов. Увидел он зеленый луг с сочной травой и скорей погнал туда своих лошадей. Разбрелись лошади по полю, щиплют траву, а братья, не теряя времени даром, закрыли ворота. Вот хозяин коней вздумал гнать свой табун дальше, а братья на него с палками.
— Какие тут твои копи? — кричат. — Иди-ка ты отсюда подальше. Здесь все наши кони! Это наша трава! И земля тоже наша!
Хозяин коней весь в слезах пришел к царю и жалуется:
— Какие-то люди — их там четверо — не отдают мне моих коней.
Царь сразу подумал, что это, должно быть, те самые четыре брата, которые побили муллу. Он очень разгневался и велел их привести.
Вскоре братья явились во дворец.
— Убирайтесь сейчас же из моих владений! — гневно сказал им царь. — Слишком много от вас беспорядка.
А братья сложили руки и спрашивают: — В чем же мы провинились, хузур? За что ты нас выгоняешь?
— А почему вы отняли у этого человека его лошадей? — говорит царь.
— Рассуди сам, хузур! — просят братья. — Помнишь, ты ведь сам дал нам землицы?
— Дал. Ну и что же?
— Может, ты и то помнишь, хузур, зачем мы эту землю просили?
Улыбнулся царь и говорит:
— Как не помнить! Вы на ней коней сажать собирались — глядеть, что из них вырастет.
Братья обрадовались, зашумели:
— Хузур! Мы целый год над ней спину гнули: вспахали, удобрили, коней посадили. И вот после стольких трудов получили урожай — сто коней. А этот пройдоха невесть откуда взялся и вздумал угнать их у нас.
Царь не нашел, что ответить. Пришлось ему отпустить братьев. Хозяин коней так ни с чем и ушел.
А братья решили теперь торговать лошадьми и принялись странствовать с ними из города в город. Они продавали коня за конем и жили в свое удовольствие. Только вскоре ни одного коня у них не осталось. Пришлось им опять искать службы.
Ходили братья, ходили и попали к одному купцу. Стали проситься к нему на службу. Купец их нанял.
Вот и принялись братья служить у купца. Как-то раз пришел младший брат после работы голодный — и прямо на кухню, поесть. А там сидела старуха — мать хозяина. Ей было лет за сто, и от старости голова у нее все время тряслась. Младший брат откусил кусок и случайно взглянул на старуху, а та трясет головой. Показалось младшему брату, что это она ему есть не велит. «Вот ведь скряга какая! — думает он. — Тут столько мук принимаешь, такую работу ворочаешь, а она и поесть не дает — нарочно на кухне сидит». Младший брат заторопился, глотает кусок за куском, не жуя, а старуха трясет головой еще пуще. Не стерпел младший брат, разозлился и запустил кувшином с водой прямо ей в голову. Упала
старуха — и дух вон. А младший брат пошел к купцу, разворчался:
— Не стану я у тебя больше служить. Твоя мать такая скупая — и поесть-то досыта не дает.
— Что ты, братец? — удивился купец. — Как она тебе есть не дает?
А младший брат не унимается:
— Нет, хозяин! Давай мне расчет. Я в таком доме служить не хочу.
Купец почуял, что дело не чисто. Пошел искать мать. Смотрит — она на кухне лежит и не дышит. Тут он понял, что слуга-то дурак, да делать нечего — мертвого не воскресишь. Купец опечалился, позвал всех четверых братьев и велел им сделать погребальные носилки.
Братья смастерили носилки и положили на них старуху. Купец им говорит:
— Несите ее на берег реки, а я достану дров и еще кой-чего и приду следом за вами.
Братья схватили носилки и понесли. Второпях они и не подумали привязать тело. По пути к реке им пришлось подниматься на холм. Подъем был крутой. Братья полезли в гору, носилки у них наклонились, вот покойница и соскользнула на землю. Чувствуют братья, что нести стало легче, и зашагали веселее. Пришли на берег реки, опустили носилки, глядь — а старухи-то пет. Братья обозлились и говорят:
— Смотри-ка! Вот ведь какая вредная старуха. Притворилась, будто бы умерла, а как увидала, что ее сжигать понесли, тут и сбежала. Ну ничего, мы ее догоним!
Бросились братья искать старуху и вышли к одной деревушке. А за околицей какая-то старая женщина собирала под деревьями хворост. Братья подбежали к ней и ну ее колотить. Забили до смерти и к реке поволокли.
Тем временем купец раздобыл дров, созвал своих друзей и пошел с ними на берег реки. Идет и видит: у подножия холма на самой дороге лежит тело его матери. Очень рассердился купец на дураков слуг, поднял тело и понес его к реке.
А братья его там уже ждут. Увидали купца, налетели на него с криком:
— Хозяин! Твоя старуха такая вредная — взяла и убежала, с носилок. Глядим — она уже за дровами пошла. Мы с ней вовсе замучились. Знать бы нам наперед, ни за что бы к тебе служить не пошли.
Тут купец понял, что они не в своем уме. Положил он обеих старух на костер и совершил над ними погребальный обряд. А потом прогнал братьев прочь и домой вернулся без них.